Интервью. В Украине есть чрезвычайно большая потребность в госпитальных капелланах

Андрей Васенда, миссионер CITA из Тернополя, более года регулярно посещающий местный военный госпиталь, поделился в интервью своими историей и опытом служения тяжелораненым воинам. 

Почему ты выбрал служение военным в госпитале? Что этому предшествовало?

Выбрал я это служение из-за большой потребности в капелланах сегодня. В госпиталях, в частности, Тернополя, где я служу, много новых тяжелораненых ребят, которые нуждаются в духовной поддержке и психологической помощи. 

Считаю, что в каждой церкви должен стоять на повестке дня вопрос – как мы можем помочь такой категории, как наши раненые воины? 

Да и Божий призыв почувствовал в себе, чтобы служить именно им.  

Расскажи о первом своем опыте капелланства в госпитале. Кто был тот воин?

Первый опыт встречи с воинами в больнице у меня был тогда, когда я еще не назывался капелланом. 

Меня попросили занести воинам продукты и пообщаться с ними. У меня был очень сильный страх, ведь я не знал, о чем с ними говорить, как говорить, что можно спрашивать, а что нет. 

Не знал, чего ожидать, думал, что эти воины будут агрессивными. Одновременно с такими переживаниями я почувствовал, что могу стать одним из тех, кто может помочь им. 

Помню Илью, Назара и Костю, которые очень радушно нас приняли и после не хотели отпускать, просили, чтобы мы пришли еще. Тогда я понял, что нужен им и таким, как они. 

О чем ты говоришь с воинами в госпитале обычно?

Сначала знакомство, узнаем, откуда они попали в больницу. Вопросы «ни о чем», я бы их так назвал, для того, чтобы сломать лед. 

Самое главное – это прочувствовать человека, читать между строк, быть гибким. Говорим о жизни. 

Я еще беру гитару часто, предлагаю спеть, никто не против, как правило. Вопросы должны быть самыми простыми и легкими. Это должна быть свободная беседа, как между друзьями. 

Какие качества надо иметь, чтобы служить ветеранам в больницах?

Надо быть гибким, без этой способности будет очень трудно. Надо быть смиренным, терпеливым. Любить их, без любви вообще невозможно служить. Быть жизнерадостным: в их случае надо нести надежду, улыбка очень важна.  

Что значит быть гибким в общении с воинами?

Если я замечаю, что какая-то тема смущает воина в разговоре, то сразу меняю ее. Для этого имею в арсенале несколько подготовленных заранее тем, на которые мы могли бы говорить. Бывают разные ситуации, где нужно ориентироваться на месте. 

Например, у одного из воинов, которым мы служим, была, как оказалось позже, проблема с алкоголем, я этого не знал.  На выезде на рыбалку он украдкой выпил все, что имел, и начал просить, чтобы ему купили еще. 

Я отказал ему, но он начал очень нервничать. Трудно было сначала понять, как поступать дальше, но контакт нужно было наладить. Я сел возле него и начал расспрашивать о семье, просил показать фото. 

Он тогда так живо и много рассказывал мне о семье, что и забыл о своем недавнем желании выпить алкоголя. Я потом понял причину: он нуждался в большем внимании, потому что из-за рыбалки мы отвлеклись. 

Все может идти не по плану, когда работаем с военными, поэтому должны быть готовы к изменениям в программе, которую заранее подготовили. 

Насколько трудно выслушивать истории воинов, быть в активном слушании?

Для капеллана – слушать – основной элемент служения. Надо быть готовым слушать часами. Истории, которые рассказывают воины, слушать нелегко, особенно, когда рассказывают об ужасах войны, которые они пережили. Необходимо быть вовлеченным в разговор, спрашивать, например, «а что ты чувствовал?». Важный момент – после отпускать эти истории из своего сердца, освобождаться.

Как ты отпускаешь эти истории?

Действительно их рассказы очень влияют на душу. Для меня разрядка в том, чтобы кто-то меня выслушал после встречи с военными. В этой роли выступает моя жена, которая меня поддерживает в служении. Также важным для себя вижу – наполняться Словом Божьим. После этих встреч, как правило, больше ни с кем не встречаюсь, чтобы дать себе возможность отдохнуть после услышанного. 

Иду на прогулку, играю с детьми в футбол.   

Для того, чтобы быть эффективным в служении как капеллан, нужно иметь время для разрядки. Надо учесть, что невозможно служить военным в госпиталях каждый день, потому что неизбежно наступит выгорание. 

Необходимо распределять свои силы, чтобы оставаться в ресурсе. Также считаю для более эффективного служения лучше всего служить узкому кругу солдат и быть им посвященным.

Важнейшим элементом восстановления выделяю для себя молитву и чтение Библии, таким образом, давая Богу возможность себя восстановить.  

Как происходит построение отношений с воинами? Когда ты можешь сказать, что они стали доверять тебе?

Построить отношения с воинами, как и с кем-либо, не получается с первого раза. Это процесс. Но то, что они действительно замечают, так это искренность, и что действительно ими проникаются. Мы несколько раз посещаем одних и тех же ребят, берем номера телефонов, собираем даты рождения, потому что для построения отношений нужно о них что-то знать. 

Позже мы вывозим их на рыбалку или пикник, где мы можем провести с ними более пяти часов вместе. Едем вместе, едим вместе. Так со временем и появляется доверие. 

Какое отношение к молитве и Библии у воинов в госпитале?

Мы никогда не начинаем знакомство с воинами с Библии или молитвы за них. Капеллану надо создать условия для того, чтобы воины смогли довериться ему. Проходит время и они сами начинают интересоваться Богом, задавать вопросы, просят о молитве. 

При каждой встрече мы стараемся сказать им слова надежды, благодарности, о том, что мы молимся за них.

И Библия, и молитва являются правильными вещами, но в правильное время, когда человек откроется, когда будет доверие. 

Как реагируешь на проявления ПТСР у военных?

У нас было несколько случаев, когда я не знал, что у них это есть, особенно на выездах, где могли быть резкие звуки. Никто не знает, когда и как проявится это расстройство, но как капеллан я должен быть готовым к тому, что это будет иметь место, и быть при этом гибким, о чем я говорил выше. При необходимости предложить, например, отвезти в больницу, спросить, чем могу быть полезным в этот момент.

Какую обратную связь ты ожидаешь от военных в госпитале?

Для меня обратная связь проявляется в том, когда я вижу в этих ребятах изменения. Например, когда они говорят, что раньше у них было желание совершить самоубийство, делать какие-то неправильные вещи, а после нашего общения говорят, что к ним пришли другие мысли, им стало легче. Это очень радует и побуждает двигаться дальше.  

Что, на твой взгляд как священнослужителя необходимо делать на уровне государства, чтобы помочь воинам реабилитироваться после войны?

Дать возможность этим ребятам быть услышанными, строить с ними отношения. Нужны специалисты, которые смогли бы помочь, это психологи, капелланы. Давать или способствовать, в том числе, финансово, различным возможностям для реабилитации воинов. 

Государству необходимо любым способом помочь тяжелораненым социализироваться, реализовываться в работе, учебе. Многие раненые воины говорят, что они не нужны ни на войне уже, ни в обществе. 

Я верю, что Бог будет много делать для тяжелораненых воинов именно через капелланов. И сегодня есть невероятно большая потребность в капелланском служении, ведь в военных госпиталях далеко не все этажи еще охвачены капелланами.  А воины как на передовой, так в госпиталях очень нуждаются в духовной и моральной поддержке. 

При этом каждому капеллану важно понять, где его место: на фронте или в госпитале и служить соответственно. 

Пресс-центр CITA.